История Глубокского собора в честь Рождества Пресвятой Богородицы

История Православия на Глубоччине восходит ко временам святой Евфросиньи Полоцкой, когда христианство уже прочно укрепилось на полоцких землях.

Существование православного храма в Глубоком документально подтверждает Полоцкая ревизия 1552 года. Однако, в начале 17 века, Иосиф Корсак, потомок рода православных полоцких бояр, владевший городом, под влиянием сложившейся тогда в стране политической ситуации принял унию с Римско-католической церковью. Он пригласил в Глубокое монахов  католического ордена кармелитов, которые под его руководством в 1639 г. начали строительство каменного здания костела и монастыря. Вскоре Иосиф Корсак скончался, и по его завещанию глубокские земли перешли во владение кармелитов. В 1654 г. строительство костела было закончено.

В монастыре постоянно проживало более 30 монахов и около 50 клириков. В 1864 г. за участие в восстании К. Калиновского против царского правительства распоряжением Виленского генерал-губернатора монастырь был закрыт. Оставшиеся монахи выехали в Каменец-Подольский кармелитский монастырь в Украине.

Здания храма и монастыря были переданы Православной Церкви. 3 сентября 1878 года бывший кармелитский костел был освящен епископом Ковенским Владимиром, как церковь Рождества Пресвятой Богородицы.

С 1921 по 1939 гг., когда Глубокое находилось в составе Польши, в здании бывшего монастыря размещалось Глубокское староство, а во время Великой Отечественной войны там располагался штаб Русской освободительной армии полковника Гиль-Родионова. В 1944 г., при отступлении немецких войск, в церкви случился пожар, в результате чего пострадали алтарь,  иконы и церковный архив. В послевоенные годы здание монастыря занимал Глубокский маслосырзавод. Однако церковь продолжала действовать, хотя неоднократно была под угрозой закрытия.

В соборе находится икона Пресвятой Богородицы «Достойно есть» —  копия чудотворного образа, хранящегося в Карейском храме на Афоне. Написана она масляными красками на кипарисовой доске. Внутри иконы вложены частицы святых мощей многих угодников Божиих и кусочки ваты, освященные на Гробе Господнем, на Гробе Богоматери, на Голгофе. Икона окроплена святой водой из реки Иордан. Образ Богородицы, согласно надписи, – «дар от некоторых беднейших русских Святогорских иноков-патриотов отцу-настоятелю церкви в честь Рождества Пресвятой Богородицы в местечке Глубокое, Литовской епархии, Виленской губернии, Дисненского уезда, священнику Евфимию Диволовскому с причтом и приходом для сея церкви в неотъемлемое достояние, во благословение от святой Горы Афонской сему храму, прихожанам, богомольствующим в нем и благотворителям, селению и по всему округу православным жителям…»

Из документов, собранных бывшим настоятелем собора в Глубоком, протоиереем Серафимом Гоголушко, известно, что образ принесен в июне 1911 года крестным ходом при участии многочисленного духовенства. В течение 3 суток богомольцы с иконой прошли 36 верст, останавливаясь по пути во всех населенных пунктах. В Глубоком икону встречало множество людей, в том числе и сестры Березвечского женского монастыря в честь Архистратига Божия Михаила. Несмотря на позднее время было совершено богослужениие с акафистом Божией Матери. Архиепископ Виленский и Литовский составил рапорт императору о торжестве, на что получил ответ: «Прочел с удовольствием. Николай». Глубокский образ Богородицы издавна известен своими чудотворениями.

Интересен собор и своими подземельями. Несколько столетий его подвалы служили подземной усыпальницей для монахов, здесь же покоились и останки фундатора монастыря Иосифа Корсака. В 1831 г. кармелиты поддержали восстание против царского правительства, поэтому подземелье стало местом для хранения арсенала оружия, лечения раненых и укрытия для повстанцев. Во время второй мировой войны подземелья служили тюрьмой для узников “русской освободительной армии Родионова”, воевавших на стороне фашистов. После войны в подземельях располагалось хранилище консервного завода.

По преданию, Наполеон, проживший в монастыре 10 дней во время своего похода на Москву, сказал: «Сожалею, что я не могу взять его с собою в Париж; храму Notre Dame не стыдно было бы иметь его в соседстве».

 

 

(16190)

Комментарии (0)